A game of words and rhythm: curator Irina Netbai talks exhibition “Case considerations”

Ирина Нетбай

арт-менеджер, куратор выставки «Футлярные соображения»

ДОВОЛЬНА ЛИ ТЫ СВОИМ ДЕБЮТОМ?

Определенно, да! Когда долго работаешь над проектом, очень сложно отстраниться, посмотреть на свою работу со стороны и критически оценить результат. В этом плане очень отрезвляет и поддерживает реакция аудитории — мы получили столько приятных слов и восторженных комментариев по поводу развески. Было очень приятно, когда в сторис с открытия начинали разбирать на цитаты кураторский текст — я знала, что он получился красивый, но не думала, что настолько.

КАКИЕ СЛОЖНОСТИ БЫЛИ ПЕРЕД ТОБОЙ КАК ПЕРЕД МОЛОДЫМ КУРАТОРОМ В ЭТОМ ПРОЕКТЕ? КАК СПРАВЛЯЛАСЬ С ЭТИМ?

Мы с Региной работали над этим проектом с весны. Сначала она показала мне несколько готовых работ и поделилась ощущениями и темами, которые вдохновляли и волновали. Чтобы подготовить предложение для площадки, нам нужно было название и черновая концепция, объединяющая работы. На тот момент я не совсем понимала, как объединить и связать несколько серий друг с другом, и, кажется, что отсутствие целостного видения на таком этапе — это нормально.

Одним из сложных этапов было название. Регина предложила отправную точку в виде слова «футляры», а далее я начала игру в слова. Мне очень нравится думать над названиями, и в целом я обожаю слова и их сочетания. Я так благодарна Регине за доверие в этом вопросе, потому что «футлярные соображения» родились почти сразу, но мы пытались подобрать другую метафору, пока не поняли, что эта емкая фраза абсолютно отражает концепцию. Я часто использую слово «мы», потому что работа куратора неразрывно связана с работой художника, в рамках выставки куратор и художник функционируют как единый организм, дополняя и раскрывая друг друга.

Спустя несколько месяцев, когда картины были готовы, я начала работу над текстом. Это был второй сложный этап. Тексты для меня — это любовь и боль. В тексте для выставки я пыталась учесть мысли художницы, свое кураторское видение, концепцию проекта «Объединение», зрительское восприятие, и органично соединить их, не перегружая. Мне кажется, у меня получилось. Всего было четыре вариации текста — какие-то длиннее, какие-то короче. Во время работы над ними я поняла, что концепция окончательно оформляется в голове именно во время написания текста. Смотря на готовые работы и развеску, у меня рождались новые смыслы и ракурсы. Они раскрыли идею именно так, как ее видели мы с Региной. И, возможно, даже сильнее!

РАССКАЖИ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОДРОБНЕЕ О ЗАДУМКЕ ВЫСТАВКИ.

Идея футлярности и ограничений уже была у Регины на момент создания работ к выставке. Чтобы глубже прочувствовать замысел художника и понять ход мыслей, я поговорила с Региной о том, как возникла эта тема, и на основе этих размышлений начала оформлять свое видение. Для меня это выставка о материальных и нематериальных ограничениях, о замкнутости человека и сосредоточенности на самом себе, как следствие — неспособности заметить такие же замкнутые миры в других людях и даже в привычных утилитарных объектах. Такая своего рода закольцованность, которой, кстати, мы и придерживались в экспозиции.

А КАК ТЫ РАБОТАЛА С ПРОСТРАНСТВОМ КРИВОКОЛЕННОГО?

Мы расположили холсты таким образом, чтобы работа из каждой серии чередовалась через одну. То есть на выставке вы не увидите рядом работы из одной серии, мы намеренно их разделили. Таким образом почти каждая серия следует друг за другом через одну работу из другой серии. Мы сделали это интуитивно, а потом поняли, что эта идея закольцовывает экспозицию, делает ее цикличной. Цикличность присутствует и в работах — экспозиция начинается серией с каруселями и маленьким зеленым портретом, а заканчивается зеленым диптихом с изгородью и единорогом. Круговая изгородь здесь отсылает к круговому паттерну движения карусели и замыкает экспозицию в своего рода замкнутое пространство.