Сон, страх и надежда: финальная выставка 10 сезона Открытых студий

О задумке выставки и мозаике времени

В нашей жизни в Студиях не было определенного дня, когда мы все собрались и сказали: «Сейчас начнем делать выставку». Она возникла из всей совокупности работы, которую мы проделали в течение сезона. Я вижу определенную ценность в отсутствии предварительно заданной концепции в этом случае. У меня есть видение этого времени как исторического. Оно станет объектом исследования историков, культурологов, искусствоведов. На каждый наш жест, включая даже рутинное, бытовое поведение, накладывается рамка той большой истории, в которую мы попали.

У Юрия Роста был проект под названием «Групповой портрет на фоне мира» — огромный, создаваемый на протяжении десятилетий корпус фотографий и связанных с ними текстов, в которых он фотографии принципиально не датировал. Рост показывал человека и мир в очищенном от линейно-развивающегося событийного ряда, который потом складывается в историю. Сегодня — наоборот. Что бы ты ни сделал — оно уже датировано: 2024 год, указанный на этикетке к произведению, эта маленькая циферка потом будет мощно определять ту оптику, ту интерпретационную работу, которая будет проделываться вокруг этого произведения. Неважно, как мы выстраиваем иерархию значимого/незначимого сейчас, — все будет рассмотрено как документ, как источник для осмысления того, как мы жили в этом контексте. Сейчас мы имеем мозаику, которую не в состоянии сложить в связную картину, ее предстоит сложить только в будущем.

О личных проектах резиденток

Судьба утопического проекта, его преломление в реальной истории и в частной жизни — сюжет, над которым последовательно работает Лена Шарганова. На нашей выставке она представила триптих текстильных коллажей, который входит в состав ее большого проекта «Лучезарный город».

Антиутопия и постапокалипсис — главные темы большого многосоставного проекта Полины Савиной, из которого в итоговую выставку вошла его третья глава. У меня есть подозрение, что Полина, через некоторое время и имея выставочный зал площадью в тысячу квадратных метров, представит свою собственную вселенную, населенную множеством персонажей, в чем-то продолжая линию Кабакова. В ее случае постапокалиптическая сюжетная рамка важна не сама по себе, а как создание химически чистых условий, чтобы представить мир с полностью обнуленными смысловыми связями и обоснованиями и посмотреть, как он может отстраиваться заново, из этих руин смыслов.    

Лена Холкина прямо обратила внимание на документальную ценность того, что в привычном понимании не является документом. Сон. Сон человека. Она рассматривает его как историческое свидетельство. Ее проект основан на снах, которые она собирала у людей сегодня, и посвятила осмыслению этого опыта книгу. Сон — странная, эфемерная субстанция, находящаяся на пересечении сугубо личного и коллективного, проникающего в наше сознание и подсознание. Рассматривать сон как документ психической жизни людей, живущих в наше время, — очень качественный поворот мысли.

Ульяна Ёлкина очень тонко рассуждает о страхе как оборотной стороне надежды. Аксана Прутцкова представила целых четыре проекта, с разных сторон анализирующих взаимоотношения индивида и социума, цифрового и реального.  

О преодолении страхов через игру

В Студиях нам удалось создать пространство обсуждения сложных вопросов. Мы придумали одну игру, она возникла спонтанно, из живых запросов участников. Все началось с разговора о страхах: страх работать в искусстве с «личной темой», страх начать работать в новой технике или, наоборот, залипнуть в одном медиуме, страх того, что кто-то узнает, что ты не только художник, но еще и дизайнер... Игра состояла в том, чтобы озвучить свой страх и предложить художникам через неделю представить свою рефлексию этой темы в виде произведения. И вот тут, когда оказалось, что какой-то больной вопрос есть у каждого, и что есть реальная возможность это осмыслить и в творчестве, и в последующем обсуждении, — принципиально изменился уровень этих вопросов. Вытаскивая на поверхность свой личный страх, художницы сразу попадали в то, что, на самом деле, является общим. Например, страх не оставить следа. Он ведь не является специфичным только для художника, это свойственно человеку в целом, беспокойство о том, что будет после нас, учитывая, что физически мы конечны, а что потом?

О погружении в арт-рынок и участии в ярмарке |catalog|

Я очень рада, что нам удалось на практике познакомиться с такой важной частью жизни профессионального художника, как арт-рынок. У нас были потрясающие встречи с Сергеем Поповым, Алиной Пинской, коллекционерами. В декабре мы приняли участие в ярмарке современного искусства |catalog|, организованной Ассоциацией галерей. Мне хотелось сделать этот проект частью нашей образовательной программы и использовать его по максимуму — начиная пониманием того, как думает галерист и коллекционер, продолжая разработкой экспозиции ярмарочного стенда и заканчивая освоением всех сопроводительных документов. Я предложила коллегам из |catalog|, чтобы ко мне, как к музейщику, присоединились галерист и коллекционер: хотелось, чтобы все ключевые фигуры арт-рынка были представлены в нашей рабочей группе. Мне очень повезло иметь прекрасных партнеров — основательницу галереи современного искусства a-s-t-r-a и соосновательницу |catalog| Алину Крюкову и коллекционера Екатерину Романову. Без них эта история не выстроилась бы так правильно.

Стенд, кстати, имел успех. Он был замечен, работы художников ушли в первоклассные частные коллекции и, что совсем фантастика, сразу в коллекции музеев. Было очень лестно узнать, что — посмотрев на наш удачный опыт — ярмарка решила превратить этот формат в постоянно действующую программу. Даже сохранила наше название. Приятно, что мы оказались «застрельщиками» истории, которая поможет и другим молодым авторам.