От дворницы до художницы: как появились феминитивы и что с ними делать?

Чаще всего феминитивы образуются от слов мужского рода: спортсмен — спортсменка, начальник — начальница, художник — художница, писатель — писательница и так далее. Но в то же время нет пар для таких слов, как «президент», «автор», «редактор», «блогер», «искусствовед», «куратор» и др.

Лингвист Ирина Фуфаева в книге «Как называются женщины» пишет, что феминитивы можно встретить и в документах от XVII века: банщица, кружевница, курятница, дворница (от слова дворник), золоторица (женщина-ювелир), левкащица (занималась грунтовкой ткани) и многие другие. В XVIII веке, когда девушек обучали на дому, а светские ритуалы стали важной частью жизни, в речи появились такие слова, как «танцовщица», «художница», «живописица». Слова появились, потому что у общества был запрос на них.

Но волна феминитивов обрушилась на язык в начале XX века, когда женщины наравне с мужчинами смогли работать и получать образование. Обратимся к толковому словарю «Жизнь российского города в лексике 30–40-х годов XX века» и посмотрим, как в те времена обстояли дела с феминитивами. Ниже приведена лишь малая часть.

• Богаделка — старушка, проживающая в богадельне.
• Вузовка — студентка вуза.
• Гражданка — женское к «гражданин».
• Жилица — женское к «жилец».
• Прачка — женщина, зарабатывающая стиркой чужого белья.
• Спекулянтка — женское к «спекулянт».
• Стахановка — женское к «стахановец».
• Торговка — женщина, промышляющая мелкой рыночной или уличной торговлей.
• Ударница — женское к «ударник» (работник социалистического производства, который перевыполняет нормы и показывает образец производственной дисциплины).

В те же годы появились привычные для нас «учительницы», «продавщицы», «работницы» и другие термины.

Правда, спустя пару десятилетий пыл утих, часть феминитивов вышла из обихода или перешла в разряд разговорных, а к 1960-м годам обращение к женщинам в мужском роде перешло в литературную норму. Это было связано с двумя процессами: и общей бюрократизацией языка, и восприятием мужского как более серьезного, важного, весомого. Женщины хотели быть услышанными и желали иметь голос. Они не отрицали свой гендер, но желали стоять наравне с мужчинами. Вспомните Марину Цветаеву, которая просила называть ее поэтом, а не поэтессой («… я и в предсмертной икоте останусь поэтом…»). Она видела себя поэтом, таким как мужчины, и не хотела, чтобы ее стихотворения приписывали к «женской поэзии» тех лет.

Но не все были рады такому исходу. Так, Лидия Чуковская, публицист, редактор и дочь того самого Корнея Чуковского, писала:

Почему всех переводчиц, руководительниц, председательниц превратили в переводчиков, руководителей, председателей? Почему все корреспондентки стали корреспондентами?.. Было: «переводчица Вера Звягинцева». Стало: «переводчик Вера Звягинцева». От этого сами переводы не лучше и не хуже, но зачем? Умолкаю. Буду ожидать, пока «актриса» превратится в «актера», «певица» в «певца», а «танцовщица» в «танцовщика». Остался у меня один вопрос: жив ли ты — живой как жизнь?

А теперь поговорим об аргументах за и против.
Но предупреждаем: не все так однозначно.

Почему с феминитивами все неоднозначно?

Активные сторонники феминитивов говорят, что равноправие начинается с языка, а мышление определяет действительность. Получается, если в речи появятся феминитивы, то женщины станут более видимыми и смогут иметь те же права, что и мужчины. Но это не особо верный тезис. Обратимся к книге «В начале было кофе» филолога и популяризатора лингвистики Светланы Гурьяновой:

«Проверить, влияет ли конкретно наличие или отсутствие феминитивов на положение женщины в обществе, довольно просто: можно посмотреть на языки, где феминитивов очень много или, наоборот, очень мало, и изучить, есть ли корреляция с тем, как в целом носители этих языков относятся к женщинам.

Так вот: корреляция не обнаруживается.

Очень много феминитивов в арабском языке, на котором говорят, например, в Ираке, Йемене, Египте или Саудовской Аравии. Да, женщины там могут занимать отнюдь не любую должность — но, если они кем-то работают, о них говорят с помощью феминитивов, которые образуются очень просто — добавлением буквы ة («та марбута», которая читается как [a]) к основе мужского рода. Но как при этом во многих арабских странах относятся к женщинам, говорить излишне».

В целом мужской род, вопреки тезисам о гендерной окраске, считается стилистически нейтральным и, как пишет Светлана, из-за своей «половой невыразительности» именно он указывает на лицо независимо от его пола.

Об этом же писал известный лингвист В. В. Виноградов: «В категории мужского рода ярче выражена идея лица, чем идея пола (ср. “человек” и отсутствие формы “человечица”). В именах существительных, являющихся именами женщин, идея пола ощущается резче и определеннее».

Кроме того, в языке есть тенденция к переходу слов в разряд общего рода. Изначально к общему роду относили одушевленные существительные с окончанием -а/я, которые в зависимости от контекста обозначают лицо женского либо мужского пола (например: работяга и самоучка, трудяга и ябеда). Но в наши дни можно услышать конструкции типа «художник представилА картину» или «куратор организовалА выставку».

Что же нарушают феминитивы?

Противники таких форм часто говорят, что феминитивы — зло, потому что таких слов нет в словарях. Но почему-то они забывают, что слово вначале появляется в речи, а уже потом фиксируется словарями.

У русской лексикографической школы нет единого механизма включения новых слов: все зависит от составителей и словаря. Но определенные этапы прослеживаются, а именно:

• Исследователи замечают, что какой-то неологизм часто используют (он встречается в разных источниках и контекстах), и помечают его.
• Предполагают, приживется ли он.
• Если спустя время неологизм все еще популярен, составители заносят его в словарь.

В качестве примера держите несколько слов, которые уже есть в словарях, но до сих пор доводят некоторых людей до лингвистического инфаркта:

• Акуше́рка
• Ба́рменша
• Данти́стка
• Интеллиге́нтка
• Ки́ллерша
• Клоуне́сса
• Космона́втка
• Критике́сса
• Лингви́стка
• Ме́неджерша
• Музыка́нтша
• Программи́стка
• Садо́вница
• Стажёрка
• Фельдшери́ца

Также среди противников феминитивов бытует нелюбовь к суффиксу «-к-». «Редакторшу» и «кураторшу» можно стерпеть, но «редакторку» и «кураторку» — никогда! Люди видят его пренебрежительным и унижающим. Вот только этот суффикс стилистически нейтрален (вспомните «студентку», «иностранку», «активистку»). Более того, некоторые люди обращаются к опыту группы славянских языков, где «-к-» в феминитивах также распространен. Например, в чешском: autorka, doktorka, prezidentka, chiruržka и так далее.

Конечно, не все варианты благозвучны и соответствуют языковым традициям. Но кто сказал, что все они сохранятся в языке?

Владимир Пахомов, научный сотрудник Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН и научный руководитель портала «Грамота.ру», считает:

Я думаю, популярность суффикса «-к-» и его использование для образования все новых и новых слов, называющих лиц женского пола, связано с тем, что в принципе в русском языке есть такие традиционные, давно сложившиеся словообразовательные модели, где для обозначения женщин используется суффикс «-к-».

Например, если слово мужского рода оканчивается на «-ист», то феминитив образуется с помощью суффикса «-к-»: артист — артистка, атеист — атеистка, тракторист — трактористка и так далее. Таких примеров можно привести сотни. И мы точно знаем, что, какое бы ни появилось в языке новое слово, оканчивающееся на «-ист», феминитив от него все равно будет образован с помощью суффикса «-к-» с окончанием на «-истка». Это строгая закономерность. Точно так же, если слово оканчивается на «-ич», феминитив образуется с помощью суффикса «-к-». Например: москвич — москвичка, томич — томичка.

Полагаю, именно из-за этих, достаточно распространенных и популярных словообразовательных моделей, суффикс «-к-» стал использоваться для образования феминитивов и во всех остальных случаях. Даже там, где для обозначения феминитивов давно и успешно используются другие суффиксы. Ведь «-к-» не единственный, кто обслуживает эту сферу. Есть суффикс «-есс-» (поэтесса, стюардесса), есть суффикс «-ис-» (актриса), есть суффикс «-иц-» (певица). Есть очень много суффиксов, которые используют для образования слов, называющих женщин.

И главная проблема, как мне кажется, в том, что эти закономерности часто игнорируются теми носителями языка, для которых важно, чтобы в языке обязательно было слово, называющее женщину как представителя определенной профессии. И когда суффикс «-к-» пристегивают ко всем словам, начинаются споры, потому что некоторые слова чисто с языковой точки зрения нарушают закономерности.

Так, лингвисты установили, что, если слово оканчивается не на ударный слог, а на безударный, от него плохо образуется феминитив с помощью суффикса «-к-». Именно поэтому от «директора» не было феминитива «директорка», но был феминитив «директриса».

Но важно помнить, что язык очень гибок. Появление новых слов и форм в целом не противоречат нормам русского языка, потому что тенденция к изобретению словообразовательных моделей никуда не пропала. Словообразование — это динамический процесс! И придумка новых феминитивов его точно не разрушит.

Много ли новых феминитивов может оказаться в словарях?

За ответом на этот вопрос вновь обратимся к Владимиру Пахомову:

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно определиться, о каких словарях идет речь. Потому что сейчас группа лингвистов под руководством профессора Максима Кронгауза работает над словарем феминитивов, он должен выйти совсем скоро. Конечно, в этом словаре окажутся практически все слова, о которых мы сейчас говорим и спорим.

Если же речь идет о словарях нормативных, то, как мне кажется, меньшинство из тех слов, о которых сейчас идет речь, окажется в словаре русского литературного языка в нейтральном статусе. Все-таки очень важно, чтобы слова не нарушали языковые законы, а некоторые феминитивы их нарушают и поэтому с таким трудом входят в речь.

Но мы никогда не знаем, что язык примет, а что отвергнет. И если язык отвергнет какое-то слово сейчас, то может вернуться к нему через много лет. Такое тоже бывает. Я не думаю, что «авторка» или «блогерка» достаточно быстро окажутся в нейтральном статусе. Не исключено, что эти споры когда-нибудь возобновятся. И, может быть, русский язык через 100, 200, 300 лет по-другому отнесется к этим словам. Посмотрим. Точнее, наши правнуки и праправнуки увидят.

Этично ли использовать феминитивы, говоря о других?

Бывает, что мы не знаем, как обратиться к женщине — с феминитивом или без него. В таком случае важно помнить, что феминитивы — это в первую очередь вопрос самоопределения, а не определения других.

Вводить феминитивы этично, если женщина использует феминитивы по отношению к себе, идентифицирует себя через них. Если хотите быть максимально этичными, стоит уточнить, какое обращение для нее комфортно.

Вводить феминитивы неэтично, если женщина просит обращаться к ней без феминитивов, не использует или просто не принимает их. Уважайте ее выбор и ничего не навязывайте.

Конечно, однозначного ответа на этот вопрос нет, ведь у каждого издания своя редакционная политика, а у каждого человека свое мнение. Но есть универсальный совет: напрямую спросите у человека, как лучше обратиться к нему, и только потом обращайтесь. Если девушка называет себя «художницей», проявите уважение и пишите о ней как о художнице. Если девушка говорит о себе как о журналисте, поймите ее и обратитесь к ней как к журналисту. Все просто!

Использовать и не использовать феминитивы — это нормально, потому что любой выбор, который не мешает жить другим людям, — это нормально.

Почему людей так волнуют феминитивы?

Филолог и популяризатор лингвистики Светлана Гурьянова рассказывает:

Мне кажется, главная волна обсуждения феминитивов была лет 5 назад. В то время начали заметно популяризироваться идеи феминизма и новой этики, стали выходить разные фильмы и передачи. В связи с этим люди обсуждали язык и то, как с его помощью мы обозначаем людей. И тогда же активно спорили из-за феминитивов, которые предлагали группы активисток и активистов.

Людей это раздражало, потому что, во-первых, в язык вводилось не одно слово, а целый пласт лексики. И это не могло не вызвать бурную реакцию. Точно так же, как сейчас люди реагируют на многие заимствования из английского языка. Какие-то отдельные неологизмы, как «видеограф», не беспокоят, они проходят незамеченными и легко входят в язык. А когда в языке появляется целый пласт слов, объединенных определенным признаком, это обращает на себя внимание.

Во-вторых, людей волновало, что новые феминитивы (я не говорю сейчас о феминитивах вообще) не просто появлялись, а вводились взамен уже устоявшихся обозначений женщин. Например, женщину могли называть врачом и доктором, но активисты говорили, что надо отвергнуть этот способ и называть женщину по-новому — «докторка» или «врачиня». Даже взамен старых, уже прижившихся в языке феминитивов, как «поэтесса», стали вводиться новые, как «поэтка».

Такие идеи рождали протест, потому что люди не любят, когда им диктуют, как себя вести. Людям не нравится, когда им говорят, что они употребляют какие-то слова неправильно, живут не так и вообще им стоит изменить языковое поведение.

И еще одна причина раздражения: образование многих феминитивов не учитывало старые модели словообразования. Все-таки многие активистки, не погруженные в языковые процессы, не понимали, как устроены словообразовательные модели, и нарушали некоторые устоявшиеся принципы образования феминитивов. Так, в словах типа «блогерка» и «авторка» нарушается принцип взаимодействия суффикса «-к-» с ударным слогом. И большинство людей чувствовали, что некоторые новые феминитивы звучат странно, непривычно и «режут слух».

Эта ситуация была несколько лет назад, когда на волне новой этики активно обсуждались феминитивы. Но в последние пару месяцев наметилась новая волна обсуждения в связи с постановлением Верховного суда, где использование феминитивов связывают с принадлежностью к так называемому движению ЛГБТ (прим.ред. — по мнению РФ движение ЛГБТ является экстремистским и запрещено на территории России).

Сейчас я вижу обратный процесс восприятия новых феминитивов. Как уже говорила, людям не нравится, когда им навязывают речевое поведение. А теперь со стороны государства, хоть и опосредованно и завуалированно, диктуется ограничение этих феминитивов. Достоверной статистики пока нет, так как прошло мало времени, но по речевому поведению моего окружения я вижу стремление использовать их из чувства протеста. Люди хотят употреблять феминитивы, потому что им не нравится, когда их ограничивают. Это я наблюдаю и за собой.

На самом деле наша власть сделала лучшее, что можно было, для популяризации феминитивов, — она начала их запрещать.

Порой негативная реакция на феминитивы направлена не на них, ведь слово — это просто оболочка. Чем сильнее слово связано с общественной стороной, тем больше эмоций оно может в себя впитать. Таким образом люди встают на защиту своего положения, своих устоев, прочно въевшихся в жизнь.

А вообще, слово не появляется в языке без запроса общества.
Если феминитивы есть, значит, они кому-то нужны.

Если вы не физик и не биолог, то, вероятно, не используете термины из ядерной физики и молекулярной биологии. Но вы же не призываете их запрещать! С феминитивами все работает точно так же.

Важно понимать, что язык развивается вместе с обществом, свойство любого языка — отражать жизнь, так что он без наших споров разберется, что сохранять, а что не сохранять. Не нам решать, что приживется в языке, и отдельные люди не имеют права брать на себя роль судей. Это касается обеих сторон лингвистических баталий. Нет смысла не только запрещать, но и навязывать феминитивы. Пусть их используют те, кто этого хочет.